Я затащу тебя в ад - если ты не против, конечно.
А-2. Бадоу. "Ну вас нахуй, уроды."
163
Бадоу открывает дверь «Буон Вьяджо». Бадоу входит в бар под звон дверного колокольчика. Бадоу картинным жестом выкидывает недокуренную сигарету в мусорное ведро и гордо оглядывает посетителей.
Хайне поворачивает голову от стойки и чуть-чуть приподнимает левую бровь. Для Хайне это – выражение запредельного удивления.
Мими смотрит на Нейлза, открыв рот и даже не дыша, кажется. И медленно, очень медленно краснеет.
Кири от неожиданности роняет стакан, который протирала, а Михай даже не успевает его подхватить. На звон бьющегося стекла никто даже не оборачивается: все смотрят только на Бадоу.
На Бадоу в черном строгом костюме и с короткой – ненамного длиннее, чем у Мими – стрижкой.
Тишина в «Буон Вьяджо» стоит… потрясающая.
Бадоу переводит взгляд с Хайне на Мими, с Мими на Кири, с Кири на Михая и застывшую на выходе из кухни Наото, нервно поправляет галстук и, пробормотав: «Да ну вас нахуй, уроды», сваливает обратно в зимние сумерки.
- Кажется, у кого-то свидание, - задумчиво тянет Кири.
- Кажется, кто-то охренел окончательно, - не менее задумчиво возражает Хайне.
А-6. Бадоу|Хайне "Как ты умудрился проколоть уши с такой регенерацией?!"
В соавторстве с [L]pineapple loves House[/L]
203
Бадоу лежит на диване и вяло жуёт печенье.
Бадоу скучно.
Бадоу хочет действия.
Хотя бы разговора, ладно. Хотя бы с Хайне.
Бадоу считает дырки у Хайне в ушах. Одна, две, три... Госпади, бедный, бедный дырокол.
С дивана не видно, но Бадоу уверен, что дырки неровные, кривые, кровили долго.
Стоп. Кровили.
У Хайне.
Какие дырки, у него же регенерация, тьфубля, поди выговори...
-Ха-айне, а как ты уши проколол, а? Оно же всё зажить дожно было... Ты их каждый раз заново протыкаешь, что ли?
Хайне поворачивает голову, смотрит на Бадоу, не переставая думать о чем-то своем, кажется.
- Угу, - отвечает рассеянно. - Каждое утро. Вместо зарядки.
Бадоу хихикает и лезет обниматься. Глупая рыжая скотина. Про что ни заговори - всё одним заканчивается. Скотина же прижимается губами к серебрянной серёжке, Хайне отпихивает его и пытается встать, отойти, ему не до того сейчас, у него в голове другое совсем.
Но Бадоу вцепляется в него, как ребенок в игрушку, усаживает обратно на диван, залезает на колени и, вынув одну сережку, принимается изучать дырку.
И впрямь, неровная. И зарастать не спешит почему-то.
- Да врешь ты все, - бурчит Бадоу обиженно.
- Тупой рыжий козёл, - отвечает ему Хайне. И почти - только почти - улыбается: -Они до чипа были.
Бадоу бледнеет-зеленеет и серёжку судорожно обратно суёт.
Уже под утро он водит пальцем по бледной мочке и вздыхает только.
А на следующей неделе дарит андеду разноцветные кляксы бижутерии.
А-31. Хайне. Колба.
192
Иногда Хайне просыпается среди ночи, кожей будто бы чувствуя вокруг себя непробиваемое мутное стекло, и в памяти немедленно всплывает давно и окончательно, вроде бы, пережитое и отболевшее:
«Образец номер… : показатели в пределах нормы, непредвиденных осложнений не наблюдается, реакция на пробную дозу препарата стабильная. Продолжить операцию?».
«Продолжайте. Это же лучший, да?».
«Именно, мадам».
Хайне тогда, запертый в непробиваемой и непрозрачной колбе, глотал вязкий формалин, и мысли у него были вязкие и мутные тоже. А потом кто-то там, за пределами колбы, видимо, отдал команду приборам, и какая-то дрянь впрыснулась сзади в шею через тонкую трубку. И начала медленно, так, чтобы «образец» успел прочувствовать, впитываться в кожу, в мышцы, в кости даже, кажется, и боль от этого была такая, что Хайне мечтал о том, чтобы гребаный чип не сработал, и можно было умереть от боли.
Если бы не кислородная маска плотно пригнанная к лицу, он бы тогда, наверное, кричал, пока не сорвал бы голос или не захлебнулся формалином.
Хайне мочит, невидяще уставившись в темный потолок. По потолку плывут тени, вязкие, тягучие, и Хайне кожей будто бы чувствует – опять, – как стены комнаты сжимаются до размеров колбы.
Непрозрачной, мутной, стеклянно-звонкой, не спешащей отпускать свою жертву колбы.
А-48. мисс Лиза|Бадоу|Хайне|Наото. AU, школа. «Признавайтесь, кто курил в туалете?!»
199
- Признавайтесь, кто курил в туалете?! – директор школы поправила на носу очки и смерила трех лоботрясов угрожающим взглядом. Лоботрясы вжали головы в плечи.
- А я вообще девочка, меня в том туалете и не было никогда, - быстро сказала Наото.
- Тоже мне, девочка, - фыркнул Бадоу еле слышно, но тут же получил острым локтем в бок и заткнулся, зашипев от боли.
Хайне стоял молча, сунув руки в карманы и задумчиво глядя в окно, и оправдываться явно не собирался. Мисс Лиза подошла к нему поближе, подождала, пока он обратит на нее внимание, не дождалась и окликнула сама:
- Раммштайнер! – Хайне медленно отвел взгляд от окна, посмотрел на нее сверху вниз. – Ты ничего не хочешь мне сказать?
- Да Нейлз это курил, Нейлз, - устало буркнул Хайне. – Кто ж еще.
- Предатель, - прошипел Бадоу.
- О тебе, идиоте, забочусь.
- О себе позаботься сначала!
- А насчет «идиота» ты не споришь, да?
- Ах ты…
- Мальчики, я вам не мешаю? – обманчиво-спокойно поинтересовалась мисс Лиза.
- Не мешаете, поверьте, - Наото, на всякий пожарный, отошла от злобно сопящих парней подальше. – Сейчас они еще и драться будут…
- Прямо тут?!
Фуюмине только развела руками. Мальчишки, мол. Что с них взять.
163
Бадоу открывает дверь «Буон Вьяджо». Бадоу входит в бар под звон дверного колокольчика. Бадоу картинным жестом выкидывает недокуренную сигарету в мусорное ведро и гордо оглядывает посетителей.
Хайне поворачивает голову от стойки и чуть-чуть приподнимает левую бровь. Для Хайне это – выражение запредельного удивления.
Мими смотрит на Нейлза, открыв рот и даже не дыша, кажется. И медленно, очень медленно краснеет.
Кири от неожиданности роняет стакан, который протирала, а Михай даже не успевает его подхватить. На звон бьющегося стекла никто даже не оборачивается: все смотрят только на Бадоу.
На Бадоу в черном строгом костюме и с короткой – ненамного длиннее, чем у Мими – стрижкой.
Тишина в «Буон Вьяджо» стоит… потрясающая.
Бадоу переводит взгляд с Хайне на Мими, с Мими на Кири, с Кири на Михая и застывшую на выходе из кухни Наото, нервно поправляет галстук и, пробормотав: «Да ну вас нахуй, уроды», сваливает обратно в зимние сумерки.
- Кажется, у кого-то свидание, - задумчиво тянет Кири.
- Кажется, кто-то охренел окончательно, - не менее задумчиво возражает Хайне.
А-6. Бадоу|Хайне "Как ты умудрился проколоть уши с такой регенерацией?!"
В соавторстве с [L]pineapple loves House[/L]
203
Бадоу лежит на диване и вяло жуёт печенье.
Бадоу скучно.
Бадоу хочет действия.
Хотя бы разговора, ладно. Хотя бы с Хайне.
Бадоу считает дырки у Хайне в ушах. Одна, две, три... Госпади, бедный, бедный дырокол.
С дивана не видно, но Бадоу уверен, что дырки неровные, кривые, кровили долго.
Стоп. Кровили.
У Хайне.
Какие дырки, у него же регенерация, тьфубля, поди выговори...
-Ха-айне, а как ты уши проколол, а? Оно же всё зажить дожно было... Ты их каждый раз заново протыкаешь, что ли?
Хайне поворачивает голову, смотрит на Бадоу, не переставая думать о чем-то своем, кажется.
- Угу, - отвечает рассеянно. - Каждое утро. Вместо зарядки.
Бадоу хихикает и лезет обниматься. Глупая рыжая скотина. Про что ни заговори - всё одним заканчивается. Скотина же прижимается губами к серебрянной серёжке, Хайне отпихивает его и пытается встать, отойти, ему не до того сейчас, у него в голове другое совсем.
Но Бадоу вцепляется в него, как ребенок в игрушку, усаживает обратно на диван, залезает на колени и, вынув одну сережку, принимается изучать дырку.
И впрямь, неровная. И зарастать не спешит почему-то.
- Да врешь ты все, - бурчит Бадоу обиженно.
- Тупой рыжий козёл, - отвечает ему Хайне. И почти - только почти - улыбается: -Они до чипа были.
Бадоу бледнеет-зеленеет и серёжку судорожно обратно суёт.
Уже под утро он водит пальцем по бледной мочке и вздыхает только.
А на следующей неделе дарит андеду разноцветные кляксы бижутерии.
А-31. Хайне. Колба.
192
Иногда Хайне просыпается среди ночи, кожей будто бы чувствуя вокруг себя непробиваемое мутное стекло, и в памяти немедленно всплывает давно и окончательно, вроде бы, пережитое и отболевшее:
«Образец номер… : показатели в пределах нормы, непредвиденных осложнений не наблюдается, реакция на пробную дозу препарата стабильная. Продолжить операцию?».
«Продолжайте. Это же лучший, да?».
«Именно, мадам».
Хайне тогда, запертый в непробиваемой и непрозрачной колбе, глотал вязкий формалин, и мысли у него были вязкие и мутные тоже. А потом кто-то там, за пределами колбы, видимо, отдал команду приборам, и какая-то дрянь впрыснулась сзади в шею через тонкую трубку. И начала медленно, так, чтобы «образец» успел прочувствовать, впитываться в кожу, в мышцы, в кости даже, кажется, и боль от этого была такая, что Хайне мечтал о том, чтобы гребаный чип не сработал, и можно было умереть от боли.
Если бы не кислородная маска плотно пригнанная к лицу, он бы тогда, наверное, кричал, пока не сорвал бы голос или не захлебнулся формалином.
Хайне мочит, невидяще уставившись в темный потолок. По потолку плывут тени, вязкие, тягучие, и Хайне кожей будто бы чувствует – опять, – как стены комнаты сжимаются до размеров колбы.
Непрозрачной, мутной, стеклянно-звонкой, не спешащей отпускать свою жертву колбы.
А-48. мисс Лиза|Бадоу|Хайне|Наото. AU, школа. «Признавайтесь, кто курил в туалете?!»
199
- Признавайтесь, кто курил в туалете?! – директор школы поправила на носу очки и смерила трех лоботрясов угрожающим взглядом. Лоботрясы вжали головы в плечи.
- А я вообще девочка, меня в том туалете и не было никогда, - быстро сказала Наото.
- Тоже мне, девочка, - фыркнул Бадоу еле слышно, но тут же получил острым локтем в бок и заткнулся, зашипев от боли.
Хайне стоял молча, сунув руки в карманы и задумчиво глядя в окно, и оправдываться явно не собирался. Мисс Лиза подошла к нему поближе, подождала, пока он обратит на нее внимание, не дождалась и окликнула сама:
- Раммштайнер! – Хайне медленно отвел взгляд от окна, посмотрел на нее сверху вниз. – Ты ничего не хочешь мне сказать?
- Да Нейлз это курил, Нейлз, - устало буркнул Хайне. – Кто ж еще.
- Предатель, - прошипел Бадоу.
- О тебе, идиоте, забочусь.
- О себе позаботься сначала!
- А насчет «идиота» ты не споришь, да?
- Ах ты…
- Мальчики, я вам не мешаю? – обманчиво-спокойно поинтересовалась мисс Лиза.
- Не мешаете, поверьте, - Наото, на всякий пожарный, отошла от злобно сопящих парней подальше. – Сейчас они еще и драться будут…
- Прямо тут?!
Фуюмине только развела руками. Мальчишки, мол. Что с них взять.
@музыка: Bondage Fairies - Faze
@темы: Собаки, осторожно: злой слэш, джен, совсем джен, однострочники, фанфикшн
