[crazy-corals]

Опять Кога/Мурамаса.
И даже, кажется, не АУ (прости, Ананасик! Т.т), но ангст-романс и немножко рейтинга.
Ересь, впрочем, неизменна.
И варнинг, там есть еще и гет!

страашна?

Жена Коги – настоящая Кучики.
Благородная аристократка, голубая кровь.
Умная, внимательная и спокойная, воспитанная так, чтобы не мешать мужу, но всегда быть рядом, наготове, если вдруг понадобится помощь и совет.
Она знает все о чайной церемонии, ткань ее юката шелестит тихо и успокаивающе, она умеет не показываться на глаза, если боится быть неуместной.
У нее тихий голос, тонкая фигурка и огромные синие глаза.
Отдавая ее в жены Коге, Гинрей-доно расхваливал дочь, как какой-то товар, чтобы новоиспеченный зять знал, какое сокровище ему достается, чтобы любил и берег. Но Кога бы взял ее в любом случае, потому что – Кучики.
Потому что плевать, на самом-то деле, и на ум, и на изящество, и на чайные церемонии. Кога женился на имени, на славе, на истории, и его жена, кажется, прекрасно это знает.
И все равно каждый вечер сама медленно разматывает и снимает с него красный шарф, гладит кончиками теплых пальцев лицо, шею, плечи, тянется за поцелуем, и иногда Кога даже обнимает ее в ответ.
Наверное, такие вечера и ночи, следующие за ними, она запоминает надолго.
И она действительно очень мила, и Кога гордится ею - как гордятся дорогой безделушкой, вроде старинной вазы, привлекающей внимание гостей и вызывающей восторженные перешептывания.
Но не более.
Просто Коге никогда не стать настоящим аристократом. Он воин, и всегда будет воином, и в род его приняли только за воинские заслуги, и меч ему намного дороже жены, и…
… и это кажется ему единственно возможным порядком вещей.
Он ни на что не променяет это ощущение злой, невозможной радости, когда противник – тот, кто против, кто не прав, кого проще убить, чем привлечь на свою сторону, - падает замертво, сраженный вроде бы и своим же оружием, но на самом деле, - его, Коги, силой.
Его, Коги занпакто.
Мурамасой.
Мурамаса – это не просто гордость и не просто радость. Это какое-то болезненное, ненормальное счастье от обладания, желание смотреть, не отрываясь, слушать голос, ловить каждое слово, каждый взгляд и каждое движение.
Просто касаться рукояти меча, чувствовать, как она мгновенно теплеет, слышать в голове тихое-шелестящее: «Все в порядке, Кога?». И не отвечать даже, потому что Мурамаса и сам знает, что все хорошо, он всегда все знает, он рядом, и от этого тепло и хочется улыбнуться.
Просто каждую атаку на тренировках отрабатывать до изнеможения - не потому, что не получается, а чтобы был повод подольше не убирать меч в ножны.
Просто – тоже до изнеможения – покрывать поцелуями каждый участок бледной, белой почти кожи, дыша даже с трудом от сумасшедшего восторга. У Мурамасы острые локти и ключицы, и весь он какой-то угловатый, и напряженный, и не холодный совсем, на самом-то деле. Он шипит сквозь зубы и запрокидывает голову, открывая шею для поцелуев, стараясь не впиваться когтями Коге в плечи, но царапая все равно, потому что невозможно сдержаться или остановиться, когда так хорошо.
Просто это же правильно, когда воин становится одним целым со своим мечом.
Это все действительно совсем просто.
И Кога решительно не понимает, как можно жить – иначе.